РАСТИТЬ ДЕТЕЙ – ЭТО ПОДВИГ
Наступило время, когда наконец стали понимать, что с каждым годом увеличивающееся число детей-сирот – это серьезно. Волна может захлестнуть, никаких детских домов не хватит. Тем более что предпосылок к тому, чтобы наметился обратный процесс, нет и едва ли они возникнут в ближайшее время. Что же делать? Народ поможет. И приоритетом в устройстве детей-сирот стало распределение их в замещающие семьи. Люди-то у нас действительно отзывчивые в большинстве своем, сердобольные. Вот только не оставить бы их наедине с их проблемами по вытягиванию, выращиванию, воспитанию детей-сирот. Побывав в двух приемных семьях в Ярославской области, я поняла, что лучшие человеческие качества в наших людях не пропали, что героическое нам по-прежнему не чуждо.
Профессия – быть мамой
Семья супругов Ивановых, Андрея Валентиновича и Елены Валентиновны, перебралась из Ярославля в Ростовский район, в деревню. Долго искали дом по области, мечтая найти уютный, добрый, чтобы детям в нем жилось хорошо. И вот нашли. Небольшой, но кирпичный, без городских удобств, маленькая банька есть.
Елена Валентиновна закончила экономический факультет Ярославского государственного университета, работала на разных работах, которые, однако, не увлекли ее. Семью, как и положено, обеспечивал и обеспечивает муж. Когда уехали из города, он еще какое-то время продолжал работать в литейном цехе на Ярославском моторном заводе. Но умелый, не боящийся работы рабочий найдет себе дело в любом месте. Теперь работает недалеко от дома.
Для себя они решили, что детей в семье будет столько, сколько Бог даст. Но только на милость Божью уповать не стали. Своих родилось пока трое за десять совместно прожитых лет, четверых взяли из детского дома. Елена Валентиновна поняла, что ее профессия – быть мамой. Не испугали неудобства деревенской жизни: детям на воздухе всегда лучше, да и свой дом для большой семьи больше подходит. Муж обустроил его так, чтобы детям было уютно. И действительно, войдя в него, понимаешь, что главные здесь – они, дети, все подчинено им. Много игрушек, удобная для детей мебель, которую в основном смастерил сам папа, на стенах детские рисунки. Сразу погружаешься в мир детства, который царит в этом доме. Внимание к каждому ребенку, уважение к его эмоциям, желаниям, к тому, что лепечет малыш на еще не всем понятном детском языке. Кровные дети Злата, Лия, Макар никак не выделяются из массы детей. Приемные Карина и Аня и их 3-летний брат Саша – от одной матери. Когда они в октябре 2004 года впервые переступили порог своего нового дома, шума было много, и не один день. Дети никак не могли успокоиться, бегали по дому с визгом, не находя себе места. Нерадивая мать рожала их и сдавала в учреждение, навыка жить в семье у детей совершенно не было. Елена Валентиновна поначалу растерялась, не думала, что так непросто будет с этими детьми. Ездила в Ростов к психологам психолого-медико-социального центра, чтобы получить рекомендации по воспитанию таких детей. Но прошло время, и дети успокоились, стали такими же своими, как и родные. Четвертого – 11-летнего Сережу Трошина – взяли в августе прошлого года. Он москвич. Его мама умерла, как-то он попал в Ярославскую область, в детский дом. Ему повезло, что пробыл в нем недолго, Ивановы забрали мальчика к себе, чтобы у старших дочерей был брат, близкий по возрасту. Летом к мальчику приезжала мамина подруга, вместе фотографировались на память. Позже она прислала ему письмо и денежный перевод. В семье решили, что Сереже надо поддерживать с ней отношения, ведь родственников у него совсем никаких нет, и все вместе написали ей ответ.
Дети живут дружно. Когда Ивановы утвердились в решении взять детей из детского дома в свою семью, Елена Валентиновна сначала на словах стала готовить к этому своих ребят. Рассказывала, что скоро у них появятся сестренки и братишка. Теперь одни без других не обходятся. Старшие, 8-9-летние, приглядывают за младшими, и без них маме было бы трудно, никакие дела бы не делались.
Конечно, в небольшом доме семье, состоящей из семерых детей и двух взрослых, тесновато. Надеются расширить пространство для жизни, пристроив новые помещения. Но областные власти пообещали купить семье большой дом. Может быть, и правда купят. На поддержку приемным семьям департамент образования Ярославской области выделил немалые средства, в том числе и на улучшение жилищных условий. А семье, в которой так хорошо детям, очень хочется помочь.
По-другому жить не смогли бы
Не менее удивительная и попросту героическая жизнь у другой приемной семьи – Сергея Олеговича и Инны Владимировны Минько, живущей в Ростове Ярославской области, в собственном деревянном доме.
У них четверо своих детей и трое приемных. Последняя дочка родилась два месяца назад. Люлька подвешена на прочных длинных веревках к балке потолка посреди комнаты. «Следуем традициям, – говорит 38-летний отец. – Раньше такую балку в избе так и называли – матицей». Дом семьи Минько с улицы, с фасада, кажется маленьким, но заходишь и понимаешь, что места для большой семьи достаточно. Недавно еще одну пристройку доделали. Теперь спальни есть у всех: у мальчиков, у девочек, у родителей. В доме несколько санузлов, две стиральные машины, которые, как говорит мама, стирают круглые сутки. Комната папы, где он работает, обеспечивая безбедное существование семьи, совсем небольшая. Сергей – художник, раньше трудился на фабрике «Ростовская финифть». Теперь работает на себя, пишет портреты и иконы в технике финифти и продает их сам. На одну работу уходит иногда больше месяца. Стоят они дорого, доход от этого ремесла неплохой, но бывали и трудные времена, когда продать пытались и портрет Инны, мамы большой семьи. Но никто не купил. Вообще сейчас в Ростове те, кто рисует, живут неплохо. Поэтому рисованию папа учит всех детей, ходят они и в художественную школу. Что же подвигло семью Минько взять на воспитание троих детей? Инна рассказывает, что первая мысль об этом появилась давно. Она училась на художественно-графическом факультете пединститута во Владимире. На практику ее отправили в детский дом г. Покрова – расписывать двери, чтобы хоть как-то оживить небогатый интерьер учреждения. Ей запомнилась гнетущая атмосфера детского дома. Детишки вертелись около нее, радуясь новому человеку, напрашивались в помощники. Она разрешала помогать. Дети размешивали в банках краски грязными палочками и восторгались яркими цветами, возникающими, не без их помощи, на грубых полотнах дверей. Тогда она впервые подумала, что, если будет возможность, непременно возьмет хотя бы одного ребенка, чтобы сделать его счастливым. Особенно запомнился мальчик, маленький, лет трех, которого привезли в детдом откуда-то. Он метался из стороны в сторону, его успокаивали, пытались прижимать к себе, а он вырывался, тряс головой, неумело постриженной, и плакал.
Потом началась своя жизнь, первое время было нелегко. А когда появился достаток, и было уже двое своих детей, решили вместе с мужем все же взять из детского дома совсем маленького ребенка, хотели грудного. Но тогда, как вспоминает Инна, маленького ребенка было почти невозможно взять, даже 3-5-летнего. Им не раз отказали, но Инна и Сергей не успокоились. И тогда предложили Вику. Это было еще в 98-м году. За Викой ездили в Рыбинск. Решили, что, не выбирая, возьмут того ребенка, которого дадут. «Когда я ее увидела, я испытала шок, – вспоминает Инна. – Худая, лицо белое, бескровное, даже синее какое-то было. Они там все низкорослые, с тоненькими ручками и ножками». Сердобольная воспитательница стала говорить еще про какого-то мальчика, очень хорошего. Просила посмотреть. Но был уже свой сын, беспокойный, как все мальчишки, озорной. Ну, куда еще второго? Но посмотреть на него посмотрели. Мальчик как мальчик, совсем худенький, неказистый. Забрали Вику, привезли домой. Первые дни она все плакала, а они вместе с ней. Не знали, что делать. Две недели шла притирка. Вике было почти шесть лет. Купили ей новое платье, она его забраковала, сказала, что надевать не будет. Пошли вместе с ней покупать платье. Когда в этом новом наряде, который пришелся по сердцу ребенку, привели девочку в детский сад, воспитатели зашептались: какие-то новые русские привели свое чадо. Но более осведомленные их огорчили: «Да это приемная дочь Минько!» Потихоньку все наладилось. С родной дочкой Минько Полиной Вика подружилась, вместе в куклы играли, были при деле. Семейная жизнь вошла в нормальное русло. А сын Сережка вроде бы скучал. Ну, подумали и решили, что возьмут в детдоме того пацана, которого воспитательница показывала. В органах опеки сначала им снова отказывали. Обиделись на них, что не усыновили девочку, а взяли под опеку. Но потом все же отдали семилетнего Вову. Инна так размышляет: «А зачем же я буду усыновлять, детей льгот лишать?! Мало ли что с нами может случиться? А у Вики была закрепленная за ней жилплощадь». С этой жилплощадью тоже потом намучились. Мать Вики, сильно пьющая, видно, давно была на примете у квартирных дельцов. Квартира, хотя и запущенная, но в центре Рыбинска. Они бы давно дело обтяпали в свою пользу, но на площади была зарегистрирована девочка-сирота. Когда Инна и Сергей приехали в Рыбинск решать квартирный вопрос приемной дочери, то есть поменять часть ее площади на квартиру в Ростове, риэлторы встретили их с предложением взять в счет причитающейся доли вещи, обувь и этим удовлетвориться. Приемные родители не согласились: девочка вырастет, выйдет замуж, ей понадобится свое жилье. Короче, пришлось Минько сделать в квартире ремонт и еще доплатить за обмен. Зато теперь у Вики отдельная однокомнатная квартира в Ростове.
Вова оказался еще более слабым и запущенным ребенком. У него были такие худенькие ножки-палочки, что страшно было смотреть. Бегать он не умел, часто падал. Полез как-то на чердак по лестнице и упал. Сережа, сын Минько, не отходил от него, постоянно приглядывал за новым братом. «Вов, ты на велосипеде научился кататься?» – спрашивает у приемного сына Инна. «Да-а!» – радостно откликается Володя. Глядя на этого вполне как будто здорового и жизнерадостного парня, трудно поверить, что он был так слаб в семь лет. «Вот только сейчас, а ему уже 14, научился кататься на велосипеде. То, что для домашнего ребенка является обычным делом, этим дается с трудом, – поясняет Инна. – Конечно, они выправляются, но очень долго идет этот процесс».
Статус приемной семьей у Минько недавно. «Саше уже было три года, – вспоминает Инна. – Сейчас ей шесть». Саша – третий приемный ребенок этой семьи. Девочка. Она очень милая, хотя у нее ЗПР. Она дружит с Пашей, маленьким сыном Инны и Сергея. Сашу принесли в дом месячной. Она родилась недоношенной, весом в 2 кг 85 г. Уж как этот ребенок тяжело достался, трудно передать! Спать она отказывалась, пока лицо какой-нибудь салфеткой не закроешь, не спала ни дома, ни на улице. Постоянно плакала. Ела плохо, несмотря на дорогие смеси. Была очень беспокойной. В доме ребенка, откуда забирали девочку, так и сказали: «Ничего вам не гарантируем». И, хотя приемные родители очень заботились о Сашеньке – всегда тепло одета, в сухих памперсах, кормили качественной едой, ребенок отказывался расти. В год она весила всего семь кг. Часто болела. А как заболеет, то вечно на грани жизни и смерти, болела очень тяжело. Начинала синеть, под глазами круги, антибиотики не воспринимала – ее рвало. И почти ничего не ела, даже когда подросла, только крабовые палочки, которые приносили родители и в детский сад. Там удивлялись, косо смотрели, не верили, что, если ей этого не дать, она может вообще ничего не есть целый день. Пытались кормить, но бесполезно. Саша и сейчас маленького роста. В школу пойдет, как решили родители, на год позже, вместе с братом Пашей.
Я спрашиваю Инну: «Не жалеете, что тогда в Покровский детский дом попали на практику? Может быть, другая была бы судьба?» – «Нет. Я такая. Мы по-другому не смогли бы. У меня тоже нелегкое детство было. Родители вечно на работе, нам с братом никакого внимания. И хотя тогда государство заботилось о детях, все равно какие-то мы недолюбленные были. Вот и захотелось хоть некоторых детей, обделенных судьбой, сделать счастливыми».
Когда прощалась с этой семьей, мне очень хотелось сказать им много искренних добрых слов, чего не умею. Но надеюсь, читая эту статью, они поймут мои чувства. И совсем не было жаль, что опоздала на поезд, что поздно приеду в Москву. Пока есть такие люди, Россия еще не кончилась.
Вера Колосова
Журнал "Детский дом" № 18 (1'2006), стр. 25